Накануне выхода книги «Диалектика переходного периода (Из ниоткуда в никуда)» Виктор Пелевин рассказал «Парку культуры» о новом романе, путешествиях, «Газете.Ru» и прочих миражах.

После четырехлетнего молчания Пелевин выпустил роман «ДПП (nn)» и впервые за многие годы согласился разрешить накопившиеся к нему вопросы. Где он при этом находится — непонятно: общается Пелевин исключительно по электронной почте. Главный российский писатель недоволен из-за того, что рецензия на роман в «Афише» вышла раньше, чем роман появился в продаже. «Валенки» и «полковник Най-Турс» — из «Белой гвардии» Михаила Булгакова. Разговор происходил в пятницу.

Виктор Пелевин, безусловно, одна из самых ярких личностей на литературном небосклоне России середины 90-х годов прошлого столетия. Как и одна из самых загадочных. Неуклонно следуя, судя по всему, принципу высоко им чтимого Кастанеды, заключающемуся в "стирании личной истории", Виктор Олегович не любит давать интервью и фотографироваться. Находясь на пике своей популярности в тени как человек, Пелевин, после вышедшего в далеком 1999 году своего последнего романа "Generation "П", ушел в тень и как писатель. Тем не менее интерес к Пелевину до сих пор не угасает. Некоторое время назад нашему специальному корреспонденту удалось-таки поговорить с культовым автором.

К большому моему удивлению, Виктор Пелевин согласился на интервью почти сразу. Подозревая здесь какой-то подвох, я оказался прав. Нет, известный писатель не отменил встречу, он только ограничил временные рамки, отпустив мне на вопросы ровно столько, сколько ему потребуется, чтобы раскурить средних размеров сигару.

Выход книги Пелевина в этом году предварялся скандалом: черновик романа о вампирах неизвестным образом попал в интернет, где его мог прочесть каждый желающий. О том, как в столице появились вампиры, почему миром правят дискурс и гламур и как черновая редакция "Empire V" оказалась в Сети, Виктор Пелевин рассказал в эксклюзивном интервью Наталье Кочетковой.

Рассказики под экстази

В литературной критике нет ничего более жалкого и беспомощного, чем подражание стилю Пелевина в рецензии на его новую книгу. Раньше как было: что ни похвальба Пелевину — то эссе о невыносимой легкости бытия в духе Конфуция, отравившегося фунчозой. Можно подумать, в школьные годы поклонники Пелевина писали сочинения о Пушкине в стихах, а биографию Айвазовского рисовали гуашью. Зато злодеи-критики ругали Пелевина иначе — желчно, неизысканно и устало. За последние годы тон отзывов о Пелевине изменился. Выражаясь словами Льва Гумилева, творчество автора вступило в мемориальную фазу: читатели без лишних разговоров растаскивают его книги на цитаты по блогам, а критики источают благожелательную скуку.

П5: Прощальные песни политических пигмеев Пиндостана

«Когда достигший архатства Писатель — автор знаменитых «Чапаева и П» и «Generation П» — наконец ушел, почитатели и последователи воздвигли ему памятник. Его пьедестал, а по некоторым данным — сам монумент, можно осмотреть и поныне. Куб памятника собран из зеркал, обращенных лицом вовнутрь. Там Пустота отражается тысячекратно, холодно разглядывая самое себя...»

Из путеводителя «Москва-2071» (перевод с тибетского).

Почему Пелевин оказался в роли толстоевского актуальной России

Наверное, у многих рашенских писателей есть причины гордиться собой. Кто-то получает литературные премии (в размере до трех месячных окладов среднего класса); кто-то гонит миллионы бессмысленных тиражей на корм своим собачкам; кого-то осуждают, чтобы амнистировать; кого-то предают анафеме юные карьеристы и старые бабушки. Полагаю, что много о себе мнят наши авторы. И совершенно напрасно. Потому что в сегодняшней РФ имеет значение только один писатель — В. Пелевин. (Это не то что остальные плохи… просто их литература остается литературой.)